В гости к барону Штиглицу

 

                Богатый фасад этого дома в Соляном переулке скрывает не менее богатые интерьеры. Попасть внутрь и посмотреть на сохранившееся убранство можно не иначе, как по предварительной записи. А раз запись случилась, то и делюсь тем, что в доме увидела. Писанина будет в основном об интересном месте и людях, к нему причастных, фотографии же экспонатов и интерьеров музея пусть станут своеобразной рамой для исторического сюжета…

При бароне Штиглице это было зданием музея при Центральном училище технического рисования, ныне же там музей прикладного искусства Санкт-Петербургской государственной художественно-промышленной академии им. Штиглица. Учреждение готовит художников-реставраторов, учителей рисования, а также многочисленных специалистов разных ремёсел: витражников, кожевенников, резчиков…

Исторически в этом квартале Санкт-Петербурга находилась Партикулярная верфь для строительства гражданских судов для перемещения по Неве. По распоряжению Петра I наводить мосты в городе было запрещено. А для богатых господ сооружали за государственный счет «посудины», которые и могли их перевозить с одного берега новой столицы на другой. Единственное, что должны были делать осчастливленные этаким подарком граждане, так это содержать судно за свой счёт в должном порядке. В 1718 году на верфи случилось освящение церкви святого Пантелеймона, которая сегодня единственная из сохранившихся с тех времён строений.

В 1784 верфь упраздняется, а на её месте строят каменные соляные амбары. Торговля солью была исключительно монополией государства. Покупая соль по завышенной цене, население уплачивало государству налог, ведь этот продукт являлся естественным консервантом в ту эпоху, когда не было холодильников и только с помощью соли можно было сохранять продукты на долгое время. Название «соляной городок» при упоминании этого места и нынче можно услышать от местных жителей.

Александр Людвигович Штиглиц приобрел эти земли для постройки здесь учебного заведения. Интересен факт, что будущий барон был еврейского происхождения. Его дед Хирш Бернард Штиглиц в начале 19 века направил трёх своих сыновей для ведения коммерческих операций в Россию. Один из детей, Людвиг, за оказанные России услуги во время наполеоновских войн был возведён в баронское достоинство. Именно его сын Александр Людвигович стал самым известным представителем этого семейства. Даже газеты писали: «Имя его пользуется такой же всемирной известностью, как имя Ротшильдов, с векселями его, как с чистыми деньгами, можно было объехать всю Европу, побывать в Америке и в Азии, и нет городка в Европе, где бы не приняли его векселя».

Будучи высокообразованным человеком, он жертвовал огромные деньги на нужды образования, но самым значительным его вкладом в жизнь страны стало создание в 1876 году Центрального училища технического рисования, аналога московского строгановского училища. Здесь учились рисовать, проектировали мебель, светильники, зеркала. Критерием зачисления на учёбу было не привилегированное положение родителей, а одарённость зачисляемого к какому-то промыслу.

Пергамский алтарь (копия). Подлинник был вывезен в СССР после войны из Германии, но в 1958 году возвращен. Немецкая сторона прислала в Россию эту копию.

В 1903 году в академии учили по предметам «ксилография и офорт», «майолика»,  «живопись на фарфоре», «теснение кожи», «чеканка», «рисование образцов для ткацкого и ситценабивного дела», «декоративная живопись» «лепка»,  «театральные  декорации»). Сейчас попасть в это учебное заведение довольно трудно. Дочь моей коллеги в этом году будет второй раз штурмовать этот Эверест, предварительно пройдя курсы для абитуриентов. Пожелаю ей удачи, хотя понимаю, что уж слишком высока планка, до которой дотянутся лишь единицы.

Интересен факт, что бездетному барону, зная о его страстном желании иметь детей, как-то на дачу была подброшена корзинка с крохотной девочкой. Был месяц Июнь! В корзинке находилась записка с датой рождения девочки (ей было 6 месяцев) и информацией, что крещена она Надеждой, имеет отчество Михайловна. Девочка, по одной из версий, являлась внебрачной дочерью великого князя Михаила Николаевича, сына Павла I. Эта версия весьма вероятна, ведь сам император интересовался участью этого ребёнка. Штиглиц девочку усыновил, дав фамилию Июнева, по месяцу её нахождения.

Замуж Наденька вышла за обедневшего дворянина Александра Половцова, который, будучи весьма незаурядной личностью, да ещё с богатым приданым супруги сделал блистательную карьеру. После смерти барона Александр Александрович огромную часть унаследованных средств жертвовал на поддержание училища технического рисования и покупал экспонаты для пополнения коллекции музея. Видимо понимая вклад барона Штиглица в культуру России, он написал в своём дневнике: «Россия будет счастливой, когда купцы будут жертвовать деньги на ученье и учебные цели без надежды получить медаль на шею».

Говоря о музее надо упомянуть ещё одну значимую историческую личность – первого директора училища и автора проекта здания музея – архитектора Месмахера. О великолепных дворцах, построенных архитектором и скупых фактах его жизни можно узнать в Вики, а мне снова хочется рассказать историю семейную. Будучи уже известным архитектором, мастер как-то сказал своему брату: «Мне нужно обязательно полюбить черкешенку. Слышал, что они сами делают предложение». Надо же было такому случиться, что экзамен в училище технического рисования у юной Варвары Андре, девушки с черкесскими и французскими корнями, принимал сам директор Максимилиан Егорович Месмахер. Девушку в училище приняли, она его с отличием закончила и поехала в творческую заграничную поездку. Провожавший её директор давно вздыхал по юной ученице, но сделать шаг первым он не мог. В поездке Варенька слегла с ангиной, о чем сообщили в Петербург и влюбленный Месмахер, бросив все дела, примчался к ученице. Ей сразу стало лучше и… она сделала ему предложение. Венчать влюбленных отказывались из-за их разного вероисповедания, но и эту проблему решила именно Варенька, приняв лютеранскую веру будущего супруга. На момент венчания ей было 27, а ему 50!

Такие вот истории… А экспонаты, трепетно собранные попечителями училища в разные годы, говорят сами за себя!

P.S. Кстати, уходя из музея Штиглица, предварительно бегло посмотрев фото, я спросила у охранника работает ли он по ночам. Тот вопросу удивился. Тут подошла сотрудница и поинтересовалась, зачем мне это знать. Не иначе как подумала, что что-то стырить ночью запланировалаJ Но я добавила, что хотелось бы знать, есть ли в этих старинных стенах свои привидения. Странно, но сотрудница вовсе не отмахнулась, а задумалась. Потом сказала, что пока не замечали, ведь это не когда-то жилой дом, а музей, а привидения как правило «живут» там, где когда-то жили люди. Ага, а я ей вот этот снимок показала с явным контуром идущего мужчины. Не иначе, сам Штиглиц с инспекцией ходит…